Рожденная любить [= Свадьба горца ] - Ханна Хауэлл

Она пнула Иена ногой по щиколотке. Его тихий возглас музыкой отдавался у нее в ушах, когда Айлен шла к себе в спальню, решив, что по горло сыта королевским двором и особенно находящимися при этом дворе мужчинами.

Иен собирался последовать за женой, но его остановил Алистер.

– Разозлил ее, а? – насмешливо спросил он.

Все еще немного удивленный внезапностью и силой ее гнева, Иен тем не менее ответил спокойно:

– Немного не сошлись во мнениях, вот и все.

– Ну да. Я бы на твоем месте немного обождал.

Пусть она примет ванну.

– Она принимала ванну утром, – проворчал Иен. Ему не слишком понравилось, что кто-то пытается указать, как он должен вести себя с женой.

– Девочка всегда принимает ванну, когда разозлится. После мытья она успокоится.

Увидев входящего мужа, Айлен перестала расчесывать волосы и ушла принимать ванну. Она не ждала, что с Иен сразу бросится за ней, но все же была удивлена, почему он задерживается. Теплая вода немного успокоила ее, хотя возмущение не прошло окончательно: ведь Йен разговаривал с ней так, будто она сама напрашивалась на дерзости Рональда!

Когда он наконец появился в спальне, Айлен только взглянула на него и сразу отвела глаза. Она сидела на постели, распустив свои роскошные волосы, стройные ноги выглядывали из-под простенькой рубашки, которую она предпочитала более изысканному ночному одеянию, выбранному для нее Мег. Эта картина мгновенно возбудила Иена. Но ведь он незаслуженно обидел жену и сейчас без всяких советов понимал, что сначала нужно попросить у нее прощения.

Когда муж начал раздеваться и гасить свечи, Айлен отложила гребень и забралась в постель, сразу повернувшись к нему спиной. Иен подумал, что, похоже, псе равно не сумеет ничего сделать, пока не загладит свою вину. Но зато сейчас у него есть хороший предлог отдалиться от Айлен. Надо только вообще ничего не делать или, не испрашивая прощения, потребовать, чтобы она подчинилась воле мужа. Иен со вздохом улегся рядом с женой. Нет, он не сможет так поступить, ему неприятно чего-то требовать от нее только потому, что они женаты: их желание должно быть взаимным.

Почувствовав на своей талии руку мужа, Айлен невольно напряглась. Он без труда мог пробудить в ней страсть. Хотя ее обида еще не прошла, тем не менее она надеялась, что Иен не станет этого делать.

– Айлен, – прошептал он, целуя ее в шею и ощущая ответную дрожь.

Ему была приятна такая чувствительность к его прикосновению. Айлен явно не из тех женщин, кто дарит страсть или отказывает в ней по своему капризу. Если он пожелает, то сможет ласкать ее и насладиться страстью, не говоря ничего вообще. Неизвестно почему, но именно эта уверенность помогла ему произнести слова, которые жена хотела услышать и которых заслуживала.

– Айлен, прости меня. Я рассердился из-за того, что он посмел тебя лапать, а поскольку негодяй избежал моего гнева, то я обратил его на тебя. Но ты ничем не поощряла этого глупца, я знаю.

– Знаешь, Ты мог бы ничего и не говорить, – повернулась к нему Айлен.

– Да, знаю. Потому-то мне было так легко это сказать.

Она тихо засмеялась и поддразнила:

– Ты это сказал потому, что и сам намерен меня полапать, а?

– Полапать? – с напускным гневом проворчал он и шутливо поборолся с ней за ночную рубашку. – Я никогда никого не лапаю.

– А как ты это называешь?

– Лаской.

– Право, разница не такая уж большая!

– Вот как? Сейчас я тебе покажу, в чем разница. К утру ты все прекрасно усвоишь, девушка.

Лениво потягиваясь, Айлен наблюдала, как муж одевается. Он выполнил свою угрозу, теперь ей известна не только разница, она познала сладость ласк, о которых до сих пор не имела понятия. Когда Иен наклонился, чтобы поцеловать ее на прощание, она обняла его шею и убедила подарить ей более длительный и крепкий поцелуй.

– Ты намерена провести в постели весь день? – хрипло осведомился Иен, немного удивленный легкостью, с какой ей удалось пробудить в нем страсть, хотя ему следовало бы чувствовать себя полностью удовлетворенным и даже усталым.

– Ну, я не уверена, что ты отделаешься парой слов, – промурлыкала Айлен.

Он не мог понять, как ей удается выглядеть и соблазнительной, и озорней одновременно.

– Ладно, задержусь на минуту, чтобы научить тебя еще одной вещи. Вот это похлопывание, – объяснил Иен, ловко переворачивая ее на живот и нежно хлопая по заду, – а вот это – шлепок.

Он потихоньку шлепнул ее по тому же месту и со вздохом направился к двери.

– Бесстыдник! – закричала она, хватая подушку, чтобы кинуть и мужа, но тот уже вышел.

Айлен не особенно хотелось покидать свои комнаты. Ночью, а иногда по утрам Иен забывал про холодность, был страстным, разговорчивым, даже озорным, но к тому моменту, когда они встречались в зале, он успевал надеть привычную маску и броню.

Пожав плечами, Айлен отбросила печальные мысли. Она же видела, какими могут быть их отношения каждый раз, когда они лежали в постели, забыв обо всем на свете.

Тогда Иен был доволен жизнью, в атом она не сомневалась. Значит, начало положено, на этом можно строить их отношения. Правда, ее немного смущало, что она пользуется своим телом и их страстью, чтобы разрушить стену, которой муж себя окружил, но в ее положении нельзя быть слишком щепетильной.

Когда жена села рядом с ним в столовой. Иен с трудом подавил улыбку. Если он будет улыбаться ей, словно влюбленный, то ему не удастся держать ее на расстоянии, хотя как тут добиться отчужденности, когда в памяти еще свежи воспоминания о страстной ночи. Конечно, следовало бы и ночью вести себя поосмотрительнее, но он сознавал, что это у него никогда не получится. После свадьбы он каждую ночь торопился в их спальню, чтобы найти забвение в объятиях Айлен. Иногда ему казалось, что в нем живут два человека, и, похоже, Айлен это смущает не меньше, чем его. Зато она. Бог даст, охладеет к нему.

Решив, что сегодня ее супруг будет особенно замкнутым, Айлен последовала за королевой к обществу придворных дам. Но как выяснилось, они собрались не для занятия рукоделием, а исключительно ради сплетен. Некоторые просто ошеломили Айлен, хотя она старалась не показать своего возмущения и не броситься на защиту людей, пусть даже ей совсем не знакомых. Попытки отделить правду от лжи вызывали у нес головную боль.

– А вот это должно заинтересовать вас, леди Маклэган.

Айлен чуть не поддалась ребяческому желанию показать язык леди Констанс, которая произнесла ее имя с большой издевкой.

– И что же должно меня заинтересовать? – спросила она.

– Сегодня ко двору явилась леди Камерон. Раньше ее звали Мэри Чизольм, как вы знаете.

– Нет, я не знаю. Имя ничего мне не говорит.